• Ориенталистика
• 2022 год
• Том 5, № 4

Новации в историческом образовании позволяют отследить изменения не только в образовательной и академической среде, но и в идейно-политической сфере. Цель предлагаемой статьи – выявление основных тенденций в школьном преподавании истории в Китае 2010–2020-е гг. Данная цель подразделяется на несколько задач: рассмотреть организационные и содержательные изменения в преподавании истории в средней школе, а также обозначить специфику этих нововведений в контексте основных тенденций политической и академической жизни КНР в 2010–2020-е гг. Изложенные в статье результаты исследования получены при анализе оригинальных текстов образовательных стандартов по истории для младшей и старшей ступеней средней школы, а также разработанных на их основе учебных пособий. Помимо этого, привлечены тексты релевантных выступлений китайских государственных лидеров. Ведущей тенденцией в 2010–2020-е гг. стало усиление идеологического контроля и государственного регулирования в области разработки учебных пособий. Внесенные концептуальные новации отражают динамику идеологических изменений современного китайского общества. Новой идеологической задачей, поставленной перед курсом истории, можно назвать трансляцию идеологем, заявленных Си Цзиньпином, в частности, идею «уверенности в культуре» и «трех скачков» в истории китайской нации и китаизации марксизма. Реформа исторического образования, предпринятая Си Цзиньпином, составляет часть инициированного им масштабного идеологического проекта, нацеленного на усиление «дискурсивной силы» Китая. Его ядром служит оригинальное видение отечественной истории, в рамках которого вводятся новые датировки и трактовки исторических событий, а для их описания постепенно формируется новый терминологический аппарат. Именно этот обновленный взгляд на свою историю Китай транслирует внутренней аудитории через систему образования.

• школьное образование
• КНР
• история
• образовательный стандарт
• дискурсивная сила
• Си Цзиньпин
• антияпонская война
• Ци Шижун

Введение

«Протереть зеркало, чтобы увидеть в нем отражение, заглянуть в прошлое, чтобы узнать сегодняшний день» (明镜所以照形，古事所以知今). В 2016 г. эту фразу из классического исторического сочинения Чэнь Шоу (陈寿) «Записи о трех царствах» (三国志) Си Цзиньпин впервые привел в выступлении, посвященном юбилею КПК, призывая более активно обращаться к изучению истории в поисках ответа на вопросы современности [1]. И действительно, десятилетие 2010–2020-х гг., после избрания Си Цзиньпина на высшие партийные и государственные должности было отмечено пристальным вниманием китайского руководства к историческим исследованиям. Эта тенденция особенно ярко проявилась во время второго срока Си Цзиньпина после XIX съезда КПК в 2017 г. В поддержку уже развивавшихся историографических проектов, как, например, «Изучение истоков китайской цивилизации» (中华文明探源工程), в 2019 г. на базе исторических институтов Китайской академии общественных наук была создана Китайская историческая академия (中国历史研究院). Уже в 2020 г. она объявила о запуске нового масштабного проекта – создании «Всеобщей истории Китая в новой редакции» (新编中国通史) [2].

Активизация исторических исследований не могла не затронуть и систему образования, в частности, практику школьного преподавания истории. Истекшее десятилетие 2010–2020-х гг. после XVIII съезда КПК оказалось для китайской школы наполнено динамичными изменениями, затронувшими как формально-организационные, так и содержательные вопросы преподавания. Так, за эти годы подверглась значительной реорганизации практика подготовки учебных пособий, были выработаны новые принципы их разработки и согласования. Введение новых учебных стандартов для младшей и старшей ступеней средней школы также сопровождалось существенными концептуальными нововведениями. Иными словами, в новое десятилетие после юбилейного XX съезда КПК китайская средняя школа вступает с полностью обновленным комплектом учебных пособий по истории, содержание которых отражает изменившиеся политические и идеологические реалии китайского общества в период руководства Си Цзиньпина.

Проблемы исторического образования в современном Китае неизменно привлекают внимание исследователей [3-5]. Безусловно, подобный интерес связан с тем, что новации в преподавании истории позволяют отследить изменения не только в образовательной и академической среде, но и в идейно-политической сфере. Цель предлагаемой статьи – выявление основных тенденций школьного преподавания истории в 2010–2020-х гг. Данная цель подразумевает несколько задач: рассмотреть организационные и содержательные изменения в школьном преподавании истории, а также обозначить специфику этих нововведений в контексте основных тенденций политической и академической жизни КНР в 2010–2020-е гг.

Изложенные в статье результаты исследования получены при анализе таких материалов, как оригинальные тексты образовательных стандартов по истории для младшей и старшей ступеней средней школы, утвержденных в 2012, 2020 и 2022 гг., а также созданных на их основе учебных пособий 2017 и 2019 гг. Помимо этого, привлечены тексты официальных выступлений Ху Цзиньтао и Си Цзиньпина, в частности, доклады на XVIII и XIX съездах КПК, и текст «исторической резолюции» ЦК КПК 2021 г.

Школьное преподавание истории оказалось в сфере особого контроля китайского руководства еще в конце 1980-х гг. В те годы такой приоритетный интерес был связан с общей международной ситуацией, непосредственно затронувшей иКитай: разрушение блока коммунистических стран, размывание коммунистической идеологии, рост протестных настроений. Ответом на эти исторические вызовы послужила кампания «патриотического воспитания», начатая в 1992 г. с целью укрепления авторитета КПК и марксистской идеологии. В рамках этой кампании ведущая роль отводилась школьному преподаванию истории [6]. Именно тогда сложилась актуальная до сегодняшнего дня схема занятий по истории, охватывающая три года младшей (初级中学) и минимум один год старшей средней школы (高级中学). В ходе патриотической кампании школьный курс был усилен дополнительными занятиями в старших классах с акцентом на периоде нового и новейшего времени в силу его основополагающего значения для становления современного Китая.

В последующие годы идеологическая роль образования неоднократно подтверждалась в ключевых документах. При этом 2010–2020-е гг. были отмечены некоторыми новациями, которые, в частности, определили специфику преподавания истории в школе в это десятилетие.

Так, в докладе Ху Цзиньтао на XVIII съезде КПК 2012 г. образование признавалось основой национального возрождения и общественного прогресса. При этом подчеркивались его идеологические функции, а главная задача обучения впервые была обозначена устойчивым выражением «укрепление морали и воспитание кадров» (立德树人). Развивая этот тезис, доклад указывал, что образование играет основную роль при утверждении «ключевых социалистических ценностей» (社会主义核心价值), которые должны получить отражение в текстах учебных пособий [7].

Сходные положения прозвучали и спустя пять лет в докладе Си Цзиньпина на XIX съезде партии в г. Образование и здесь объявлялось приоритетной сферой развития и основой для строительства сильного государства и возрождения китайской нации. Его целью вновь обозначено «укрепление морали и воспитание кадров» (立德树人). Помимо этого, особо отмечалось значение образования для развития личностных качеств и формирования многосторонне развитой личности. Приложенные усилия должны принести свой результат – повышение качества нации (民族素质) за счет развития индивидуальных личностных качеств [8].

Таким образом, оба доклада – 2012 и 2017 г. – фокусировали внимание на идейно-политической работе в сфере образования. После программных заявлений на съездах КПК принципиальную важность ценностной составляющей обучения, отразившейся в формуле «укреплять мораль и воспитывать кадры», закрепила Национальная конференция по вопросам образования 2018 г. – первое подобное мероприятие столь высокого уровня [9].

Итак, в образовательной политике Китая при Си Цзиньпине на передний план вышла задача усиления идеологической компоненты в образовании [10, p. 46–56]. Реализация этой задачи проходит в двух основных направлениях: укрепление государственного контроля над разработкой учебных пособий, а также их концептуальное обновление.

Прежде всего, стоит подчеркнуть, что после 2012 г. основной реорганизации подверглась практика составления и согласования образовательных материалов. Отметим, что, начиная с 1990-х гг., правительственные усилия были нацелены на ослабление прежнего централизованного регулирования и предоставление большей свободы регионам, вплоть до введения местных образовательных стандартов, как например в г. Шанхай или пров. Чжэцзян. В 2000–2010-х гг. подобные практики свернули, сохранив при этом возможность использовать региональные варианты учебных пособий при соблюдении требований единого образовательного стандарта (一纲多本) [11]. Такая политика «один план – много учебников» допускала применение нескольких региональных учебных пособий, выпускавшихся в крупных издательствах, таких как «Народное издательство» (人民社), «Издательство Юэлу» （岳麓社）, пров. Хунань, и «Издательство Дасян» （大象社）, пров. Хэнань. Однако ведущую роль среди них сохранял учебник пекинского издательства «Народное просвещение» (人教出版社), наиболее близкий к государственному стандарту.

Наметившееся уже в 2000-е гг. укрепление государственного и партийного контроля над редактированием школьных учебников заметно усилилось после 2012 г. с приходом к власти Си Цзиньпина. Тогда был запущен очередной этап реформы школьных пособий, главным звеном которой стала централизация всего процесса разработки, составления и издания учебников по основным предметам младшей средней школы.

Общие принципы этих нововведений изложены в документе «Мнения Министерства образования о всестороннем углублении реформы учебных программ и реализации основной задачи «укрепление морали и воспитание кадров» (立德树人)», опубликованном в 2014 г.[12] Согласно «Мнениям», образовательные программы и разработанные учебные пособия должны соответствовать провозглашенной на XVIII съезде КПК идейно-политической задаче «укреплять мораль и воспитывать кадры» и следовать руководящей идеологии КПК. В организационном отношении была выдвинута цель выстроить единую систему образовательных программ, которая обеспечила бы междисциплинарные связи между учебными курсами и согласованность между разными ступенями образования. При этом особое внимание уделялось централизованной разработке под руководством министерства образования учебных пособий по самым идеологически значимым предметам средней школы, таких как китайский язык, мораль / политика, история.

Радикальной новацией в этот период стала следующая практика: окончательное утверждение разрабатываемых министерством образования учебных пособий возлагается на Государственный комитет по учебным пособиям (国家教材委员会), специально учрежденный в 2017 г. Его создание было призвано закрепить централизованную разработку, рецензирование и распространение учебных пособий (国家统编、统审、统用) [13].

Вскоре после своего создания Комитет опубликовал «Национальный план по созданию учебников для начальной, средней и высшей школы на 2019–2022 гг.» – первый подобный документ, принятый после основания КНР в 1949 г. Его целью провозглашалось усиление партийного контроля над разработкой учебных пособий для всех ступеней образования, выстраивание единого механизма утверждения образовательных материалов, закрепление единых принципов организации учебного материала и его оформления. Как и другие подобные документы, «План» провозглашал приоритет учебных пособий по предметам общественно-исторического и гуманитарного профиля, содержание которых должно в полной мере соответствовать основным положениям партийной идеологии [14][15].

Требование идеологического регулирования учебных пособий на всех ступенях системы образования было закреплено в 2021 г., когда Государственный комитет по учебным пособиям обнародовал «Руководство для включения идей Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой новой эпохи в учебные пособия». Согласно тексту «Руководства», образовательные материалы на всех ступенях обучения должны учитывать особенности содержания преподаваемых дисциплин, чтобы комплексно и системно отразить в них идеи Си Цзиньпина и их исторический вклад в развитие теории китайского социализма. Помимо собственно идеологического курса «мораль и политика», принципиальная роль отводилась курсам по истории, литературе и искусству. Так, при разработке учебных пособий исторического и гуманитарного профиля следовало сосредоточиться на истории партии, развитии Китая после 1949 г., опыте социалистического строительства. Повествование должно опираться на идею Си Цзиньпина «уверенность в культуре» (文化自信). При этом подчеркивалась важность обучения на младшей ступени средней школы, поскольку именно в это время закладываются «идеологические основы политических убеждений и взглядов» [16].

Новая система разработки учебных пособий вскоре дала конкретные результаты, прежде всего в дисциплинах общественно-гуманитарного цикла, в частности, истории. Так, в 2012 г. министерство образования инициировало разработку комплекта новых учебных пособий по трем важнейшим предметам младшей средней школы: мораль / политика, китайский язык и история. Работа продолжалась до 2017 г., когда единые для всей страны учебники для 7–9 классов поступили в школы [17].

Постепенно принцип унификации распространился и на старшую среднюю школу. В 2019 г. был запущен единый комплект учебников, по содержанию согласованный с обновленными пособиями для младшей средней школы 2017 г. В 2022 г. он используется в ряде регионов Китая и в дальнейшем будет введен в преподавание повсеместно.

Помимо выстраивания нового механизма разработки учебных пособий, в течение 2010–2020-х гг. обновились образовательные стандарты для младшей и старшей ступеней средней школы. По сложившейся практике, школьные образовательные стандарты редактируются каждое десятилетие. Прошлые версии стандартов по истории были утверждены в 2000–2010-х гг.

Новый стандарт для младшей средней школы был опубликован в 2022 г., придя на смену стандарту 2011 г. [18, c. 1]. Аналогичная работа со стандартом для старшей средней школы несколько затянулась. Так, его предыдущий вариант утвердили в 2003 г. В 2013 г министерство образования запустило процесс редактирования, а окончательная версия была опубликована только в 2017 г. Однако уже в 2020 г. министерство выпустило еще одну обновленную версию, включив туда программные высказывания Си Цзиньпина [19, c. 1–2].

Итак, как организован школьный курс по истории сегодня? Как мы отметили выше, начиная с 1990-х гг., он охватывает младшую и старшую ступени среднего образования. На протяжении трех лет в младшей средней школе преподается обязательный курс истории Китая (7–8 класс) и мировой истории (9 класс). В старшей средней школе курс истории включает обязательную часть – повторное изучение истории Китая и зарубежной истории с древности до новейшего времени на первом году обучения, а также факультативный раздел, охватывающий сквозные темы по политической, экономической и культурной истории Китая и зарубежного мира, в ходе следующих полутора лет.

Согласно распоряжению министерства образования, в 2022 учебном году для младшей средней школы допускается использование только единого учебника для 7–9 кл., созданного под редакцией крупнейшего историка, профессора Столичного педагогического университета Ци Шижуна (齐世荣). Именно этот комплект утвержден Государственным комитетом в 2017 г. как единственно разрешенный для всей страны.

В старшей средней школе ситуация остается более сложной. Несмотря на принятие нового стандарта по истории в 2017 г., прошедшего редактирование в 2020 г., разработка принципиально новых учебных пособий на его основе еще не завершена. Министерство допускает одновременное использование министерского учебного пособия под редакцией Чжан Хайпэна (张海鹏) и Сюй Лань (徐 蓝), изданного в 2019 г. на основе нового стандарта 2017 г., а также прежних региональных версий учебников, опирающихся на стандарт 2003 г. [20].

Далее мы обратимся к обновлениям содержания в школьном курсе истории. Реформу учебных пособий по истории, развернувшуюся в период председательства Си Цзиньпина, следует рассматривать в связи с актуальными для этого десятилетия тенденциями политической и академической жизни Китая. Одной из характерных черт того времени можно назвать общественную дискуссию о так называемой «дискурсивной силе» (话语权) – активной субъектной позиции Китая в формировании и трансляции идеологических установок внутри страны и за ее пределами [21]. Развитие концепта «дискурсивной силы» свидетельствует об амбициозных попытках правительства выстроить и предложить собственную систему описания социально-политического мира и места Китая в нем. Немаловажно, что разработка подобной системы социально-гуманитарного знания расценивается как необходимый коррелят реального экономического и политического статуса страны в мировой системе и отчетливо направлена на то, чтобы выйти из фарватера «глобального» дискурса, активно предлагать и продвигать собственное видение социальной реальности и систему ее интерпретации.

Для нас принципиально значимо, что важнейшей составляющей всех рассуждений о «дискурсивной силе» выступают призывы к разработке собственной системы социально-гуманитарного знания с китайской спецификой (中国特色哲学社会科学). Формирование подобной системы знания предполагает создание системы профильных дисциплин (学科体系), методики научного исследования (学术体系) и терминологического языка (话语体系). При этом в основании всей системы оказываются именно исторические исследования, которые и призваны обеспечить «китайскую специфику». Так, изучение характерных особенностей китайской цивилизации, экономического и политического устройства традиционного китайского общества, причин его отставания в новое время позволит китайским ученым разработать собственную теоретическую и терминологическую систему, отражающую историко-культурные особенности Китая. Такая работа даст возможность постепенно отойти от прямого заимствования западного теоретического инструментария, который оказывается ценностно не нейтральным и неизбежно привносит негативный тон в оценки китайских реалий [22].

Характерно, что важным звеном в реализации подобного амбициозного научного проекта выступает разработка учебных пособий (教材体系), которые и должны популяризовать новую систему знания [23]. Значимая роль учебников как инструмента трансляции новой дискурсивной системы неоднократно подчеркивалась Си Цзиньпином в выступлениях, посвященных научным проблемам [24]. Таким образом, инициированная им реформа учебных пособий на всех ступенях обучения может рассматриваться как составная часть масштабного проекта перестройки китайских социально-гуманитарных исследований, конечной целью которого станет создание собственного терминологического и концептуального языка. Именно эти новые наработки лягут в основу самостоятельного «рассказа о Китае» и транслирования «голоса Китая» (讲好中国故事、传播好中国声音) для аудитории как внутри страны, так и за ее пределами.

Ключевую роль в вышеозначенных рассуждениях о «дискурсивной силе» играет идеологема «уверенности в культуре» (文化自信), которую мы уже упомянули при рассмотрении идеологической роли учебных пособий. В многочисленных обсуждениях идейно-пропагандистской работы за рубежом «уверенность в культуре» рассматривается как основа для укрепления «мягкой силы» Китая, его авторитета на международной арене [25]. Вместе с тем идея «уверенности в культуре» важна и для понимания особенностей внутренней политики Китая в период руководства Си Цзиньпина, в том числе и в сфере образования.

В развернутом виде тезис «уверенности в культуре» Си Цзиньпин озвучил в выступлении 2016 г., посвященном 95-летию основания КПК. Развивая идею Ху Цзиньтао о «трех уверенностях» – уверенности в собственном пути, собственной теории и собственной системе социализма с китайской спецификой, – Си Цзиньпин дополнил эту триаду идеей «уверенности в культуре». По мысли председателя КПК, «уверенность в культуре» имеет основополагающее значение, закрепляя веру в путь, теорию и систему. Важно отметить, что «уверенность в культуре» включает три составляющих: уверенность в прекрасной традиционной культуре (中华优秀传统文化), сформировавшейся за 5000-летнюю историю китайской цивилизации, в революционной культуре (革命文化) и передовой социалистической культуре (社会主义先进文化), которые сложились в революционной борьбе КПК и воплощают самобытность Китая [1].

Столь подробное изложение идеи «уверенности в культуре» необходимо для того, чтобы обозначить концептуальную специфику реформы школьного исторического образования, предпринятой после 2012 г. Как мы продемонстрируем далее, содержательные изменения в школьном курсе истории были как раз нацелены на его смысловое сближение с этой основополагающей для Си Цзиньпина идеологемой.

Учебные пособия по истории для младшей и старшей ступеней средней школы, составленные после 2017 г., объединяет единая концептуальная схема. Можно обнаружить, что часть изменений была внесена при обновлении учебных пособий в 2017 г. Они в основном связаны с включением идеи «уверенности в культуре» и сосредоточили внимание на «прекрасной традиционной культуре» и «революционной культуре», то есть на исторической роли КПК и прославлении героического прошлого. Дальнейшие обновления произошли уже позднее, после XIX съезда КПК и утверждения «исторической резолюции» ЦК КПК 2021 г. Они опираются на идею Си Цзиньпина о «трех исторических скачках» (三次历史飞跃), характеризующую этапы развития китайской нации и китаизации марксизма. В наиболее полном виде все смысловые новации представлены пока в стандарте для младшей средней школы 2022 г. и, видимо, будут внесены в тексты учебных пособий в дальнейшем.

Итак, какие новшества и содержательные изменения были привнесены в школьный курс истории в период руководства Си Цзиньпина?

Прежде всего стоит отметить, что новые учебные пособия 2017 г. не предлагают радикального разрыва с прежней трактовкой исторического процесса, которая легла в основу учебников предыдущего десятилетия. В первую очередь на это указывает то, что в качестве главного редактора учебника для младшей ступени был приглашен историк Ци Шижун, один из ведущих специалистов по истории нового времени и апологет концепции «глобальной истории». Именно эта концепция послужила смысловым ядром прежнего образовательного стандарта для младшей средней школы, утвержденного в 2011 г. Согласно идее «глобальной истории», понимание исторического процесса возможно лишь при опоре на исторический материализм с характерным для него вниманием к последовательной смене общественных формаций. В то же время динамика исторического процесса задается постепенным преодолением региональной замкнутости. Начиная с эпохи великих географических открытий и зарождения капитализма, ведущей тенденцией мировой истории становится рост взаимозависимости и взаимодействия между регионами. Итогом этого процесса выступает формирование единой мировой капиталистической системы [5, p. 151–153]. В 2000-х гг. применение в учебных пособиях концепции глобальной истории в том виде, как ее интерпретировали китайские историки, позволило подчеркнуть включенность Китая в мировую историю, его открытость внешнему миру и заинтересованность в международных контактах.

Новые учебники 2017 г. и образовательный стандарт 2022 г. в целом сохраняют без изменений изложение китайской и мировой истории в той версии, как она была представлена в учебниках прошлого десятилетия. Однако они насыщают его новыми оттенками, отражающими идеологические новшества периода руководства Си Цзиньпина. Характерно, что основной редакции подвергся раздел, посвященный истории Китая, но не раздел зарубежной истории.

По разъяснениям редакционной комиссии, содержательные изменения нацелены на решение пяти задач, для чего в тексте расставляются новые смысловые акценты. Эти пять задач включают: знакомство с традиционной китайской культурой, демонстрацию особенностей революционной культуры, в том числе путь КПК к управлению страной, развитие идеи сплоченности многонациональной китайской нации, укрепление понятия национального суверенитета и территориальной целостности Китая и, наконец, формирование интернационального мировоззрения, предполагающего признание мультиполярного мира, объединенного единой судьбой [26].

Прежде всего стоит отметить, что декларируемое внимание к китайской традиционной и революционной культуре, безусловно, связано с продвижением идеи Си Цзиньпина об «уверенности в культуре», которая как раз и апеллирует к традиционному наследию и революционному прошлому. Продвижение традиционной культуры и революционной истории стало одной из ведущих тенденций исторического образования в 2010–2020-х гг. [27][28] Так, в 2017 г. Канцелярии ЦК КПК и Госсовета КНР опубликовали «Мнения о реализации проекта наследования и развития прекрасной традиционной культуры Китая» [29]. В 2022 г. Министерство образования выпустило соответствующие руководства по ознакомлению с традиционной и революционной культурой в учебных пособиях для начальной и средней школы [30]. Знакомство с традиционной культурой охватывает несколько аспектов: письменное философское, историческое и литературное наследие, культура повседневности, научные достижения и искусства. Так, в учебные пособия 2017 г. и в образовательный стандарт 2022 г. включены новые разделы, посвященные подробному изложению научных успехов традиционного Китая в области медицины и сельского хозяйства, истории традиционной праздничной культуры, общемирового значения практики государственных экзаменов кэцзюй [18, c. 14].

Продвижение революционной культуры предполагает детальное знакомство с «историей борьбы китайского народа за национальную независимость и национальное освобождение, начиная с периода Опиумных войн». Смысловым акцентом здесь выступает изложение ведущей роли КПК через биографии ее основных деятелей и исторические события, свидетельствующие о незаменимой роли партии в строительстве нового Китая.

Так, например, прежний стандарт для младшей средней школы 2011 г. характеризовал период нового времени в том числе как этап сопротивления китайской нации внешнему империализму и внутреннему феодальному господству, а также стремления к национальной независимости, народному освобождению и процветанию. В новой редакции эта фраза обрела несколько иное звучание, согласно которому новое время можно считать периодом сопротивления, но также и великой победы новой демократии, одержанной всеми народами Китая под руководством КПК [18, c. 17][31, с. 16].

Следует особо подчеркнуть, что именно в этом контексте обнаруживается самое значительное нововведение образовательной реформы 2017 г. – изменение датировки войны с Японией 1937–1945 гг. Впервые официальные даты этих событий были скорректированы таким образом, что началом военных действий со стороны Японии признан Мукденский инцидент 18 сентября 1931 г. В этом случае инцидент на мосту Лугоуцяо 7 июля 1937 г. уже означал полномасштабное вторжение Японии в Китай. Таким образом, прежняя датировка войны 1937–1945 гг. была изменена на 1931–1945 гг.

Помимо продления срока военных действий до 14 лет, новая редакция учебных пособий ввела важное смысловое уточнение. Антияпонская война уже не рассматривалась как региональный конфликт, несколько изолированный от мировых событий тех лет и имеющий значение преимущественно в контексте межпартийной борьбы между КПК и ГМД. Новые тексты учебников и образовательных стандартов уже в разделе по истории Китая оценивают антияпонскую войну в международном контексте как ключевой эпизод Второй мировой войны, называя ее «важным восточным фронтом мировой антифашистской борьбы» [18, c. 18–20].

Следует отметить, что подобное радикальное нововведение вызвало весьма неоднозначную реакцию как среди широкой общественности, так и в академических кругах. В частности, представлялось, что новая датировка войны с Японией противоречит словам культовой песни «Без КПК не было бы нового Китая» (没有共产党就没有新中国), где как раз восхваляется сопротивление японцам на протяжении восьми, а не четырнадцати лет (他坚持了抗战八年多) [32].

Вместе с тем, предложенные датировки 1931–1945 гг. и взгляд на антияпонскую войну как составную часть мирового антифашистского сопротивления сложно назвать принципиально новыми для китайской историографии. Начиная с 1980-х гг., китайские историки неоднократно обращались к вопросу хронологии антияпонской войны, высказываясь именно в пользу 1931 г. как даты, обозначающей начало военного конфликта [33; 34]. Подобным образом антияпонская война все чаще рассматривалась именно в контексте мировой истории тех лет. Сопротивление Японии расценивалось как вклад Китая во Вторую мировую войну, который не получил, по мнению китайской историографии, должного признания у западных ученых и политических лидеров. Уже упоминавшийся Ци Шижун, редактор школьных учебников по истории в 2010–2017-х гг., посвятил этой теме несколько работ еще в 1980-е гг. [35]. В дальнейшем, уже в 2000-е и 2010-е гг., вопрос о пересмотре роли Китая во Второй мировой войне стал отдельным предметом дискуссий и в западной историографии [36].

Обозначенные выше академические оценки антияпонской войны постепенно получали признание и в публичном пространстве страны, в частности в официальных выступлениях государственных лидеров, приуроченных к юбилейным датам окончания Второй мировой войны. Наконец, в 2015 г., когда Китай отмечал 70-летие окончания антияпонской и Второй мировой войн, Си Цзиньпин в поздравительной речи призвал исправить историографические ошибки и искажения прежних лет и признать весомый вклад Китая в разгром мирового фашизма в ходе антияпонской войны, длившейся 14 лет – с 1931 по 1945 г. [37] .

Иными словами, новые датировки антияпонской войны в школьной программе официально закрепили уже давно звучавшие в китайской историографии оценки тех событий. В то же время такое нововведение давало возможность решить ключевые задачи новой редакции школьного курса истории – подчеркнуть ведущую роль КПК и обозначить территориальную целостность КНР. Внимание к периоду 1931–1937 гг., когда КПК вела партизанские действия против японского присутствия в Маньчжурии, как раз позволяло подтвердить вклад КПК в антияпонское сопротивление в пределах территориальных владений КНР. Примечательно, что новый образовательный стандарт 2022 г. не только в разделе зарубежной истории, но и в разделе по истории Китая помещает антияпонскую войну в контекст мировых событий, подчеркивая вклад Китая в антифашистское сопротивление. В данном случае, на наш взгляд, можно обнаружить новую трактовку отношений между Китаем и внешним миром. Если прежний стандарт 2011 г. подчеркивал открытость Китая и его включенность в мировую историю, то в 2020-е гг. на передний план выносится значимый вклад страны в мировую историю, который, с точки зрения китайских лидеров, зачастую принижается в западноцентричном мире.

Помимо вопросов традиционного наследия и революционного прошлого, реформа учебных пособий 2017 г. также подсвечивала более устоявшиеся темы территориальной целостности Китая и единства китайской нации. Эти сюжеты обозначены в новых учебных материалах 2017 г. и 2019 г. и в образовательном стандарте 2022 г. в виде тестовых уточнений. Так, раздел, посвященный истории Китая, в стандарте 2022 г. открывается новой преамбулой: при изложении древней истории Китая следует проявить особое внимание к развитию китайской цивилизации на протяжении 5000 лет. При этом вся история Китая с самых ранних времен интерпретируется как исторический процесс зарождения, становления, укрепления и развития единого многонационального государства.

В подтверждение этого тезиса провозглашение империи Цинь в 221 г до н.э. получает новую трактовку как создание первого единого многонационального феодального государства [18, c. 11]. В прежнем стандарте 2011 г. провозглашение Цинь обозначалось как установление первой единой династии (统一王朝), а собственно первым многонациональным государством （统一多民族国家） признавалась только Цинская империя [31, с. 9, 10]. В стандарте 2022 г. империя Цин названа сильным многонациональным государством с многочисленным населением и обширной территорией [18, c. 12]. При этом подчеркивается, что именно тогда сложились нынешние границы современной КНР. И если в стандарте 2011 г. при перечислении территориальных владений Китая указывались только Тибет, Синьцзян и Тайвань, то после обновления 2017 г. в учебнике также отдельно отмечены острова вблизи Тайваня, острова Дяоюйдао и архипелаги Южно-Китайского моря [18, c. 14][31, с. 15].

Тема территориальной целостности дополнительно обозначена, например, в сюжете о вовлечении Западного края в орбиту китайского влияния при династии Хань, и далее при династии Цин – о вовлечении Синьцзяна и Тибета. Прежний более нейтральный термин «распоряжаться, управлять» (经营) был заменен на более категоричный «эффективно распространить юрисдикцию» (有效的管辖).

Еще одной главенствующей темой стал вопрос морских границ Китая и его необычайно активных контактов со странами ближнего и дальнего зарубежья. Согласно новой редакции, если в ханьское время межкультурные и торговые связи шли по сухопутным путям, то уже при династии Сун открылся и «морской шелковый путь». В этот период количество торговых партнеров Китая значительно расширилось – до 140 стран Юго-Восточной Азии, Индийского субконтинента и Восточной Африки. Указывается, что в цинское время складывается морская граница Китая. При этом в учебном пособии 2017 г. вопрос формирования морской границы и перечисление всех входящих островов (весь Тайвань и прилегающие к нему острова, острова Дяоюйдао и острова Южно-Китайского моря, 台湾及附属岛屿,钓鱼岛,南海诸岛) вынесен из общего текста в отдельную вставку с указанием, что все перечисленные территории издревле считаются неотъемлемой частью Китая [38, с. 98–101].

Очевидным образом эти уточнения обусловлены возросшими притязаниями Китая на пространства Южно-Китайского моря и популяризацией инициативы «Пояс и Путь», которая стартовала практически одновременно с началом работы над новой редакцией учебника в 2013 г. В том числе они нацелены на укрепление так называемого «океанического сознания» (海洋意识), подразумевающего признание островных территорий неотъемлемой частью Китая, который стремится теперь позиционировать себя как державу, открытую океану.

Наконец, еще один блок нововведений получил пока отражение только в образовательном стандарте для младшей средней школы 2022 г., поскольку фиксирует идеологические новации, введенные уже после обновления учебников в 2017 г. Их теоретическим источником послужили доклады XIX съезда КПК 2017 г. и «Резолюция ЦК КПК об основных достижениях и историческом опыте столетней борьбы партии», так называемая «историческая резолюция», утвержденная 6-м пленумом ЦК КПК 19-го созыва в ноябре 2021 г. [39]. Из них были почерпнуты две взаимосвязанные идеи, которые ассоциируются с достижениями Си Цзиньпина по продвижению социализма с китайской спецификой в новую эпоху. Речь идет о концепции «трех скачков» (三次飞跃), которая характеризует этапы в развитии КНР после 1949 г. и соответствующие им этапы китаизации марксизма.

Идея «трех скачков» была высказана во многих выступлениях Си Цзиньпина и получила закрепление в тексте «исторической резолюции». Она подразделяет историю Китая в XX в. на три значительных этапа, в ходе которых страна «встала на ноги» к 1949 г., «разбогатела» после 1978 г. и «усилилась» к 2018 г. (从站起来、富起来到强起来的历史性飞跃). При этом подчеркивается, что успешное прохождение этих этапов стало возможным благодаря руководящей роли КПК [8].

Схожие три этапа прошел и процесс китаизации марксизма. Начало ему положил Мао Цзэдун, который сумел учесть китайские реалии и применить на практике идеи марксизма-ленинизма. Следующим этапом считается период после 1978 г., отмеченный созданием теоретической системы социализма с китайской спецификой. Наконец, XVIII съезд КПК открывает третий период китаизации марксизма, связанный с идеями Си Цзиньпина о китайском социализме в новую эпоху [40].

Предложенная схема изложения новейшей истории КНР после 1949 г. была принята за основу при разработке образовательного стандарта 2022 г. [18, c. 18, 23]. Она стала центральной идеей, вокруг которой выстраивается изложение истории КНР после образования КПК, фиксируя внимание на трех этапах, связанных с Мао Цзэдуном, Дэн Сяопином и Си Цзиньпином. Отметим, что в основном тексте стандарта, кратко излагающем содержание учебного материала, Дэн Сяопин не упоминается ни разу, а Си Цзиньпин – только один раз. При этом имя Мао Цзэдуна встречается дважды в контексте знакомства с темой китаизации марксизма. И этим новый стандарт значительно отличается от предыдущей версии 2011 г., в которой имя лидера новой демократии упоминалось лишь в комментариях, но не в основной части текста [31, с. 20].

Предпринятый нами разбор позволяет заключить, что в период руководства Си Цзиньпина историческое образование в китайских школах претерпело весьма решительные изменения. В значительной степени новации затронули младшую среднюю школу, поскольку образование этого уровня обязательно и охватывает всех без исключения школьников. И в этом смысле оно представляется наиболее перспективным инструментом для трансляции заданной идеи.

Ведущей тенденцией в 2010–2020-е гг. стало усиление идеологического контроля и государственного регулирования в области разработки и утверждения учебных пособий. В отличие от практики прошлых лет, допускавшей региональные версии учебников, после 2017 г. был взят курс на полную унификацию школьных учебных пособий по идеологически важным учебным дисциплинам, в том числе по истории. Значительное усиление государственного регулирования в сфере образования наиболее ярко подтверждается созданием специального Государственного комитета по учебным пособиям, который и призван утверждать тексты учебников и образовательных стандартов, разработанных Министерством образования.

По содержанию школьный курс истории в целом следует основным концептуальным установкам, заложенным в предшествующее десятилетие, то есть в 2000–2010-е гг. В рамках идеи «глобальной истории» подчеркивается постепенное включение Китая в общемировой исторический процесс. При этом смысловые нововведения как раз отражают динамику идеологических изменений современного китайского общества. С одной стороны, реформа учебных пособий была ориентирована на решение достаточно традиционных для китайской государственной идеологии задач: укрепление национального суверенитета и территориальной целостности, демонстрацию сплоченности китайской нации. В тексте учебников нашли отражение и актуальные для того времени политические инициативы, в частности «Пояс и Путь». Так, особое внимание уделяется истории внешних контактов Китая, совпадающих с географией современных политических проектов. Определенной новацией тут можно назвать укрепление «океанического сознания» и легитимацию притязаний на островные и морские пространства Южно-Китайского моря, обозначенные как «неотъемлемая часть Китая».

Новой идеологической задачей школьного курса истории выступает трансляция идеологем, введенных Си Цзиньпином, в частности, идея «уверенности в культуре» и «трех скачков» в истории китайской нации. В соответствии с ними изложение курса истории сосредоточилось на демонстрации традиционного культурного наследия, ключевой роли КПК и трех значимых периодов в новейшей истории Китая под руководством Мао Цзэдуна, Дэн Сяопина и самого Си Цзиньпина. В русло этой тенденции укладывается и самое известное нововведение – изменение датировки антияпонской войны на 1931–1945 гг.

Новые даты антияпонской войны и подчеркивание вклада Китая в общемировую историю позволяют взглянуть на реформу исторического образования, предпринятую Си Цзиньпином, в более широком политическом контексте. По сути, она оказывается частью инициированного им масштабного идеологического проекта, нацеленного на усиление «дискурсивной силы» Китая. Ядром проекта выступает оригинальная трактовка отечественной истории, в рамках которой вводятся новые датировки и оценки исторических событий, а для их описания постепенно разрабатывается новый терминологический аппарат. Именно этот обновленный взгляд на собственную историю Китай транслирует внутренней аудитории через систему образования, а затем – и внешней аудитории через масс-медиа и академические контакты.